Пятое сентября. На часах полночь.
— Еще?
— Давай.
Макс наливает еще две стопки.
Выдох. Глоток. Стук.
— Я за сигаретами.
***
Я поежился от холода. Алкоголь в крови и предвкушение быстрой пробежки до магазина заставили меня накинуть лишь футболку, тонкие треники и мягкие тапки с зайцами, принадлежавшие девушке Макса, ныне пребывающей у мамы.
Обхватив плечи руками и перемещаясь походкой пингвина, я добрел до магазина и подергал за ручку.
— Ой-ой. Нехорошо.
Закрыто. Тааак. Вроде еще ларек круглосуточный недалеко был.
— Эй, паря!
Ну неее. Ну серьезно?
Ко мне уверенно направлялась парочка типичных гопников. Ставлю два фингала под глазом, что намерения у них не самые благожелательные.
— Это чо, тапки с зайцами?
— Угу.
Я ускорил шаг и попытался набрать дистанцию. Юные последователи культа «Адидас» тоже заторопились. Я перешел на бег. Они, в свою очередь, решили последовать моему примеру.
Моя легкая ночная прогулка превратилась в стремительный марафон.
Час ночи.
Я в какой-то подворотне перевожу дыхание и нервно оглядываюсь по сторонам. Вроде оторвался. Так, а зачем я вообще вышел?
Точно. Сигареты.
Всхлип. Еще один. Где-то рядом тихое хныканье потихоньку переходило в душераздирающий плач.
— Девушка, с вами все в порядке?
Милое миниатюрное создание взглянуло на меня с благоговением и надеждой.
— Вы мой рыцарь?
— Эээ... Ну, я Коля. Я за сигаретами вышел.
Она оглядела меня с ног до головы и остановила взор на моих ногах.
— Тапки с зайцами?
— Угу, — страдальчески вздохнул я.
Она слегка улыбнулась, но быстро погрустнела вновь.
— Забери меня, а?
Хоть на улице и было холодно, но, видимо, недостаточно для того, чтобы я окончательно протрезвел.
— Пойдем.
Дверь открылась почти неслышно. Макс давал храпу на кухне за столом, и я решил не прерывать его. Мы с Аней тихо проследовали в спальню.
Пять утра.
— Аня, сучка, открой! Я знаю, что ты здесь!
— Какого черта?!
— Это мой парень! Беги!
— Но это квартира моего друга!
Я накидываю первые попавшиеся вещи, а именно — вчерашний прогулочный костюмчик, и несусь ко входной двери, которая ходит ходуном под градом ударов. Перекрикивая мат незваного гостя, я пытаюсь тактично объяснить ситуацию.
Уже одевшаяся Аня пугливо выглядывает из спальни.
— Давай поговорим, мужик!
— Открой дверь — и поговорим!
Тяжелое похмелье и разрывающаяся голова отключили способность логически мыслить, и мозг принял единственное решение, способное прекратить долбеж по дереву, а именно — открыть дверь.
Я осторожно повернул щеколду и тут же отскочил.
Разъяренный Ромео влетает в квартиру и замирает на пороге.
— С зайцами?
— Господи, да, с зайцами.
Он выходит из ступора и, издав звериный рык, кидается на меня. Я проскальзываю у него под рукой и выбегаю из квартиры, напоследок бросая взгляд на все еще безмятежно спящего Макса. Потрясающий человек.
Семь утра.
Скрывшись от погони, я оставил голубков разбираться со своими семейными драмами самим. Надеюсь, они не вынесут моему другу квартиру. Хотя вряд ли им сейчас до этого.
Череда бесцельных шатаний по парку и страх вернуться в милый дом, где меня могла ждать расправа, а также дикое желание уснуть, привели меня к скамейке, где и было решено прилечь на пять минуточек...
Два часа дня.
— Э, молодой человек!
— Мм? — сонно протянул я.
— Подъем. Классные тапки. Зайцы, что ли?
Я продираю глаза и вижу над собой два нависших улыбающихся силуэта. Гражданин, стоп-стоп. Ага.
— Зайцы, зайцы, — в отчаянии вздыхаю я.
Четыре часа дня.
— И чо, внатуре парень ее оказался?
— Он самый.
Мои соседи по обезьяннику оказались милейшими людьми и даже не спросили про тапки. Просто лапочки.
В наколках, без зубов, с маргинальными рожами, но лапочки.
— Принимайте пополнение.
В узкую комнату впихнули новенького, который мне сразу не понравился. По прикиду и повадкам — чистый скинхэд. Не клеилось у меня с ними никогда.
Он окинул камеру мутным взглядом и уставился на мои тапки.
— Это чо...
— ДА, БЛЯТЬ, С ЗАЙЦАМИ!
Вот понятия не имею, честно, даже не представляю, почему так случилось. Я ведь неконфликтный человек, но... Как-то сама собой завязалась горячая потасовка, и очень скоро подоспевшие блюстители порядка с интересом понаблюдали и поснимали бои без правил, после чего, конечно, разняли нас при помощи дубинок.
Очередного удара моя голова не вынесла, и я отрубился.
Десять вечера.
Пик. Пик. Пик.
Белые стены. Врачи. Ага, больница. Браво, Шерлок.
— ...ну у этого легкий сотряс, лечение назначим — и пусть топает.
Удачно я из заточения вырвался. Присев на край койки, я понял, что не очень удачно. Тело отозвалось резкой болью.
— Ох...
— О, голубчик! Вот вы и очнулись. Тут подпишите. Ага. Бегом на вахту за вещами и марш отсюда. У меня перекур.
Минздрав предупреждает...
Нетвердой походкой я направился к выходу, забрал вещи, переоделся и поковылял домой.
Половина двенадцатого.
Дорога темна, я зол и устал, а мне еще идти и идти. Я проклинал все на свете. Макса, себя, алкоголь, весь этот чертов день. С каждым шагом моя уверенность в желании бросить пить и в жизни больше не притрагиваться к бутылке, чтобы не влипать в подобные истории, росла и крепла.
— Эй, парень!
Я хотел тяжело вздохнуть — так, чтобы услышала вся вселенная. Неужели я мало натерпелся?
— С тобой все в порядке? Выглядишь потрепанно.
Из тени мне навстречу шагнул высокий мужчина в пальто. Он попыхивал трубкой и улыбался. Колоритный персонаж.
— Да знаете... Дикий денек.
Он понимающе кивнул, и мы присели на бордюр.
— Расскажешь?
— Долгая история. Просто... Много всякого.
— Ну как знаешь.
Мужчина немного помолчал и вдруг спросил:
— А хочешь ценный совет?
Я вопросительно взглянул на незнакомца.
— Только не просто так. Ничего в этой жизни бесплатно не бывает.
— Чего хочешь?
— Зайцы у тебя на тапках прикольные. Отдай их мне, а?
Я понятия не имел, на кой черт они ему понадобились, но истерично расхохотался и, смахнув слезы, выдавил сквозь смех:
— Да забирай хоть даром.
Он аккуратно отрезал фигурки маленьким перочинным ножом, выпустил дым уголком рта и глубокомысленно изрек:
— Расценивай это все как очередной опыт. Даже самым хреновым дням надо радоваться, потому что это нечто новое. Лучше так, чем тонуть в рутине, как многие другие.
Сказав это, он встал, пожал мне руку и отправился своей дорогой куда-то в ночь. А я остался сидеть на бордюре и думать о его простых словах, отчего-то кажущихся мне глубокими. Думать обо всем, что произошло за этот день. О бесценном опыте и о разбитом теле. И о том, что я так и не купил сигарет.
Шестое сентября. Полночь.
Распахнутая дверь приветливо впустила меня в квартиру.
Вроде все на месте. Даже Макс, спящий за столом. Впрочем, уже не спящий.
— О! Вернулся!
Макс поднял на меня затуманенный взгляд.
— Сигареты купил?
Я помотал головой.
— Эх... Подожди, а зайцы где?
— Нету зайцев, Макс.
— Ну дебил. Не сигарет, ни зайцев. Ладно. Наливать?
Я задумался, но лишь на мгновенье.
— Наливай.
